Одиннадцатый легион - Страница 87

К оглавлению

87

Вновь усевшийся на телегу, на которой лежал Дарк, Альто грязно выругался и произнес всего одну фразу: «Терпеть не могу амазонок!» Остаток дороги до Кодвуса они проехали молча.

Глава 12
Правда – убийца

Обоз прибыл в Кодвус только вечером. Телеги – и так нескоростной вид транспорта, а уж если они везут раненых, то тащатся исключительно медленно. Пауля Дарк увидел только после того, как весь обоз въехал во двор дома торговца и массивные ворота за ними закрылись.

Дантон был вновь на ногах, к нему вернулись силы и желание действовать. Еще смертельно бледный и с мотающейся на перевязи распухшей рукой, он лично руководил разгрузкой раненых и отдавал указания первоочередной важности: о подготовке помещений для больных, о выставлении усиленных караулов и, конечно же, о немедленном сборе у него дома лучших целителей Кодвуса.

Дарка раньше всех остальных переложили с телеги на самодельные носилки и осторожно, стараясь не слишком сильно трясти, отнесли в специально отведенную для него комнату на втором этаже среди апартаментов художников и прекрасных натурщиц.

Дантон лично приставил к больному двух девиц, которые должны были кормить его, перевязывать и развлекать в меру своих скромных возможностей. Уже через полчаса после того, как Дарка аккуратно переложили на мягкую кровать, явился доктор.

Старичок, внешне чем-то походивший на своего собрата из Лесного Братства, осмотрел раны и, важно покачав головой, заявил, что многочисленные порезы, включая повреждение кости правой ноги, в принципе, ерунда и угрозы для жизни не представляют, в отличие от раны на голове, которая непременно вот-вот приведет к смертельному исходу. Ученого мужа чуть не хватил удар, когда Дарк признался, что именно это ему уже говорили почти месяц назад.

Очнувшийся от потрясения доктор налил больному какой-то пахнущий ландышем лекарственный эликсир, и Дарк погрузился в крепкий спокойный сон.

Он выздоравливал поразительно быстро, девушки, перевязывающие его раны, каждый раз, отрывая прилипшие от крови бинты, забавно охали и хлопали большими ресницами удивленных глаз…

Доктор прописал ему два месяца строгого постельного режима, а он поднялся с кровати уже ближе к вечеру второго дня. Как ни странно, попытки ходить не вызывали приступов боли. Он вообще ничего не чувствовал, кроме неудобства от тугих, сковывающих движения бинтов и сонливой усталости. Подняв валяющуюся на полу доску от лангета, он приспособил ее в качестве трости и медленно похромал на первый этаж в поисках Дантона. Именно тогда Дарк оценил и восхитился удобствами лестницы, которая при первом посещении дома торговца казалась дорогостоящим чудачеством хозяина и архитектурным излишеством.

Его появление в конторе конвоя вызвало бурю удивления и радостных эмоций гномов, не рассчитывающих увидеть его так скоро. Румбиро он не застал, ворчун, по словам помощников, хозяйничал на складах, занимаясь подготовкой конвоя, который должен был отправиться в путь уже через несколько дней, зато ему удалось повидаться с Дантоном.

– Эх, ничего себе! – воскликнул удивленный торговец, когда дверь его кабинета открылась и на пороге появился Дарк. – Никогда больше не буду вызывать Матилиуса. Этот шарлатан, мнящий себя лучшим лекарем в городе, уверял, что месяца два-три ты с койки не встанешь.

– Извини, друг, так получилось, – тихо произнес Дарк, с трудом преодолевая последние метры до стоящего возле стола мягкого, удобного кресла, – можешь считать это таким же чудом, как наше возвращение живыми из замка. И то, и другое – приятные неожиданности вне нашего понимания…

– Да уж… – печально шмыгнул носом Дантон, осторожно ощупывая руку на перевязи.

Неудачное движение заставило торговца сморщиться от внезапного приступа острой боли.

– Черт, знал бы ты, как кисть ноет! Сегодня сижу у Диверто, он меня отчитывает, а мне орать от боли хочется. Что делать, не знаю, через четыре дня с караваном идти, а рука мучит и мучит.

Дарк сочувственно покачал головой, хотя в действительности он завидовал товарищу. Боль после сильного ушиба и перелома – обычное, нормальное явление. Он же сам, всего два дня назад беспощадно израненный, сейчас уже был почти в боеспособной форме и ничего не чувствовал. Это его сильно пугало, как все непонятное и сверхъестественное. За чередой быстро сменяющих друг друга событий Дарк давно не обращал внимания на рану на голове, свыкся с ней, как с чем-то неотъемлемым, как с родимым пятном или уродливым шрамом на лице. Новые увечья опять пробудили страхи и сомнения, заставили снова вернуться к вопросу, на который он не мог найти ответа: «Что же со мной происходит?» От пасмурных мыслей его отвлекло бойкое щебетание Пауля.

– Ну, так вот, для тех, кто витает в облаках, еще раз повторяю, – весело обратился к задумавшемуся собеседнику Дантон, – знал бы, что ты уже сегодня на ноги встанешь, так ни за что бы один к Диверто не пошел. За обоих «кренделей» получил… Ругался шеф, что мы у него не спросились да сами на рожон полезли. Но это ерунда, тобой он впечатлен и, как только поправишься, сразу просил зайти, так что недельки через две готовься к визиту.

– Я завтра зайду, – неожиданно произнес Дарк, у которого откуда-то появилась уверенность, что уже на следующий день он сможет совершать более продолжительные прогулки, чем от кровати до кресла.

– А я говорю, отлежись, – настойчиво и почему-то слишком серьезно произнес Дантон, – из дома не выходи, даже если по утрянке уже бегать сможешь! Почувствуешь себя лучше, иди к натурщицам, развлекись…

87