Одиннадцатый легион - Страница 56

– Понимаешь, Ильза… – пытаясь как можно деликатнее объяснить пикантность ситуации, подбирал слова Дарк, – я не очень знаком с нравами амазонок, вашими правилами жизни, идеями, и то, что я слышал о них, дошло до меня в весьма искаженном виде. Ответь, вы действительно считаете мужчин похотливыми скотами, лезущими под юбку при каждом удобном случае?

Девушка смотрела на него в упор, напряженно поджав губы.

– Дарк, я не понимаю, к чему ты клонишь!

– Дело в том… – растягивая в задумчивости слова, начал он, а затем выпалил на одном дыхании: – …что, наверное, вы в чем-то правы, но у каждого мужика своя норма похотливости. Я не волочусь за каждой юбкой, не насилую, если даже очень хочется, но не могу представить себя мирно спящим в одной кровати с красивой женщиной и… не хочу портить с тобой отношения…

Достаточно лаконично высказав все, что он думал по этому поводу, Дарк поспешно отвернулся и продолжил расстилать на полу плащи. В эту минуту он сам себя ненавидел, ему казалось, что он нытик, признавшийся женщине в своей слабости.

Молчание не затянулось надолго, как ни странно, но голос Ильзы прозвучал совершенно спокойно:

– Дурью не майся, кровать ведь широкая: ты на одном краю, я на другом… Если откажешься, то и я на полу лягу!

– А это еще зачем? – удивленно произнес Дарк, развернувшись к собеседнице лицом.

– Мне не позволяет кодекс амазонки, – совершенно серьезно заявила Ильза, хотя в глазах почему-то опять заиграли веселые искорки. – Если я буду отдыхать на удобной и мягкой кровати, в то время как мой спутник – мужчина, проделавший сегодня такой же долгий путь, как я, будет ютиться на полу, это докажет, что я больше устала, то есть что амазонка слабее и менее вынослива, чем представитель сильного, как вы считаете, пола.

Загнанный в угол витиеватой логикой спутницы, способной вывернуть наизнанку привычные для него правила поведения и нормы жизни, Дарк чертыхнулся и, плюнув на все, грузно плюхнулся на самый край кровати.

– И не думай об этом… – весьма флегматично добавила Ильза, – за наши одежды мы выложили примерно столько же, сколько стоит прокормить двадцать амазонок в год. Я-то уж точно знаю, торговлей занималась.

– Ну и что? – устало ответил Дарк.

– А то… – наставительно продолжила Ильза, расстегивая кафтан. – Нам еще неизвестно сколько здесь мотаться и где. Вдруг на прием какой придется пойти, ты должен выглядеть на все сто! Испортишь одежду, новую покупать придется – ненужные траты. Кстати, будь добр, отвернись!

– Хорошо, – выдавил из себя Дарк, не в силах более пререкаться с женщиной, одержимой приступом меркантильности.

Скинув одежду и нырнув под одеяло, Дарк наконец-то расслабился на мягких пуховых перинах. Легкое дуновение ветерка приятно освежало, а отдаленные голоса за окном сливались в какую-то странную, убаюкивающую мелодию. Он почувствовал едва ощутимое подрагивание перин и услышал легкий скрип кровати – это Ильза легла со своего края.

Сон уже начал навевать свою сладкую, упоительную мелодию, но Дарку мешало заснуть взбудораженное мыслью сознание, что рядом с ним, в одной кровати, лежит красивая обнаженная женщина, что стоит только протянуть руку, и тело погрузится в манящий мир удовольствий.

Мораль и похоть, как два заклятых врага, сошлись на битву у него в голове, раздирая и без того уставший мозг на части. В конечном итоге благоразумие (а может быть, просто усталость) победило, и он почувствовал, что засыпает, все глубже и глубже погружаясь в загадочный мир грез.

* * *

Раньше Дарк никогда так быстро не гнал коня. Скорость движения напрягала тело и позволяла забыться, уйти от реальности, сыгравшей с ним злую шутку. Уж лучше слезы в глазах от ветра, чем от обиды и чудовищной несправедливости, настигшей сегодня и растоптавшей его доселе безоблачное существование.

Придя в тот день на тренировку, он не увидел Джер. Вместо нее на полене сидел отец, печально смотревший на своего отпрыска, изрядно повзрослевшего за неполный год занятий фехтованием.

Он не стал ничего отвечать на неуместный вопрос подростка «Где Джер?», просто протянул измятый листок письма от своего друга – начальника тюрьмы.

...

«Мой дорогой друг!
Будучи преисполненным чувством глубокого уважения к тебе и помня дни нашей ратной жизни, я откликнулся на просьбу об учителе фехтования для твоего сына. И уже целый год бывшая каторжница Джер живет в твоем доме.
Мне было приятно получить письмо, в котором ты высоко оцениваешь мой выбор и радуешь меня тем, что Джер оказалась полезной для воспитания твоего сына.
К сожалению, обстоятельства вынуждают меня просить вернуть мой подарок. Комиссия, расследующая подробности восстания в провинции Сардок, выявила новые факты зверств эльфов по отношению к мирным жителям. Причастность Джер к массовым расправам доказана.
Два дня назад я получил приказ доставить заключенную в столицу для проведения дальнейшего расследования и экзекуции.
Остаюсь верным нашей дружбе,
Полковник имперской стражи

– Когда это случилось? – дрожащими от горя губами произнес Дарк.

– Они уехали еще утром, часа два назад.

Дарк изо всех сил гнал коня, пытаясь догнать тюремную повозку. Он знал, что не сможет помочь своей наставнице, не сможет спасти ее, но хотелось хотя бы увидеть ее еще раз, напоследок, хотелось проститься.

Он чувствовал незавершенность их отношений, недосказанность, как будто кто-то забыл поставить точку в конце предложения.

Судьба не дала ему шанса увидеть Джер, не дала возможности сказать, как он ей благодарен. Когда вдали на дороге уже виднелось облако пыли, поднятое колесами тюремного фургона, его конь захрапел и пал на скаку…