Одиннадцатый легион - Страница 40

Некогда красивые, очаровавшие и погубившие многих дам глаза вампира сейчас злобно смотрели на Дарка через узкие прорези век. В них почему-то не было ни капельки шарма.

– Отвечай, мразь! – настаивал Норик.

В голове все смешалось и окуталось непонятным туманом. Язык вдруг начал двигаться сам по себе, рассказывая историю его жизни. «Это чары… – родилась полная отчаяния мысль, – так называемое «очарование вампира» – способность заставить жертву сделать все что угодно, даже пойти на самоубийство». Неожиданно пелена спала. Контроль над сознанием вернулся. В утомленной, больной голове появилась новая, ранее неизвестная информация. «Боже мой, откуда я все это знаю?!» – удивился Дарк прежде, чем его язык снова заработал.

Монотонно повествующий о себе капитан вдруг замолчал и резко встряхнул головой. Его безжизненные глаза ожили, а на устах вновь заиграла та самая зловещая ухмылка.

– Итак, еще раз. Меня зовут Дарк Аламез, но это не важно, по крайней мере, для тебя, старая замшелая пиявка, насос человеческих испражнений!

– Как… как ты смог… – вырвалось из удивленно раскрытого рта вампира, – сопротивляться мне?!

– И это тоже не важно. Важно, не кто я и как смог… а кто ты! Ты – Эмас Ноурисий Икольн, родился эльфом лет эдак тысячу с лишним назад. Кровососом стал девятьсот тридцать девять лет назад, когда один из высших вампиров дал тебе право выбора – умереть или переродиться. Вскоре твой «родитель» пожалел об этом. Движимый желанием власти, ты напоил его отравленной кровью. Ты высший вампир, не боишься ни серебра, ни света, поскольку поборол «жажду». Сейчас ты пьешь только ради удовольствия. Отказ от постоянного потребления крови привел к негативным последствиям – ты смертен, и убить тебя можно так же, как любого обычного человека… Еще забыл одну маленькую деталь – ты был тупым, самонадеянным эльфом и стал таким же вампиром. Тщеславие толкнуло тебя на создание собственного клана, но ты – недоучка, ты не в состоянии создать ни одного полноценного вампира, поэтому производишь такие вот… отбросы.

– Не знаю, как ты потравил моих слуг, – ледяной голос Норика был единственным средством не показать врагу затаившуюся в глубине души ненависть и отчаяние, – не понимаю, как ты смог сопротивляться мне и откуда столько знаешь, но я твердо уверен в одном. Ты сейчас умрешь, и я собственноручно раскрою твою недобитую, чересчур смышленую башку!

Дарк едва успел заметить, как Норик выхватил меч и сделал сокрушительный по силе и ошеломительный по быстроте выпад, метя в его голову. Парировать удар или отскочить в сторону не успел, уж слишком мгновенно все произошло. Его реакции только хватило, чтобы буквально на дюйм отклониться назад. Левая щека тут же почувствовала обжигающий укус острой стали. Молниеносно отскочив после глубокого выпада, маркиз перегруппировался и тут же продолжил атаку, нанося удары то слева, то справа, постоянно совершая обманные финты с полуразворотами корпуса и неумолимо тесня Дарка в угол залы.

Норик был быстр, неимоверно быстр и непредсказуем. Перемещения его клинка были настолько стремительны, что их не мог уловить человеческий глаз. Дарк отступал, лишь успевая ставить спасительные блоки, и защищался, ориентируясь наугад, куда будет нанесен следующий, быть может, последний для него удар.

Говоря откровенно, бой мало чем отличался от обычного избиения беззащитного младенца. Удивительно, как Дарк еще ухитрялся отбиваться и даже стоять на ногах. После удачного бокового финта маркиза офицер распрощался с кинжалом, выбитым из его рук, вскоре приказал долго жить левый наплечник, затем со звоном отлетел наруч, правый наколенник и т. д. и т. п. Норик издевался над жертвой, не убивал сразу, а раздевал мечом, заставляя прочувствовать страх и унизительную неизбежность скорой гибели.

Устав от наскучившего развлечения, Норик нанес последний удар сверху. Еле сумев отбить его нордером, Дарк не удержал равновесия и отлетел метра на четыре назад, больно ударившись спиной и затылком о стенку одного из саркофагов. В результате полученного сотрясения меч вывалился из рук и, звеня по каменным плитам пола, отлетел далеко в сторону. Подобрать его Дарк уже не мог, он не в силах был даже пошевелиться и встать на ноги.

Маркиз подошел к нему плавной походкой, на лице вампира появилась ехидная усмешка победителя, рука в элегантной перчатке из тонкой кожи занесла ввысь меч для последнего удара. В тот самый момент, когда меч полетел вниз, со свистом рассекая воздух над головой обессиленного солдата, послышался другой, более грозный и неприятный для человеческого уха жужжащий звук; звук, который Дарк слышал не так давно в лесу; звук, приносящий надежду на спасение и гибель врага.

Пискливый визг Норика раскатился по залу, ему вторило громкое, многоголосое эхо колонн и печальных сводов. В кисти правой руки, только секунду назад направлявшей смертоносный удар меча, торчал знакомый Дарку арбалетный болт.

Шагах в тридцати за спиной маркиза Дарк увидел рослую фигуру в черной испачканной грязью и кровью форме капитана имперской гвардии. Руки незнакомца отбросили в сторону ненужный уже арбалет и неторопливо достали из-за спины массивный двуручный меч пехотинца. Лица спасителя не было видно за забралом глухого шлема, но Дарку показалось, что он знает, кто пришел ему на выручку. На правом рукаве краснела раскрытая в оскале пасть волка.

Игнорируя присутствие в зале Дарка и остатков армии вампиров, незнакомец обратился к Норику:

– Браво, маркиз! Классно с малышом разделался, не желаешь позвенеть железом с равным противником?