Одиннадцатый легион - Страница 145

145

Дарк крепко сжал зубы и старался как можно быстрее освободить Сорано. Слушая издевательства врагов, кажется, не воспринимающих всерьез его и его намерения, он сильно жалел, что не прирезал их сразу, вслед за шаконьесами. Наконец-то тугие узлы поддались, и тело Гаврия повисло у него на руках. Аккуратно посадив товарища на мраморный пол и прислонив спиною к колонне, Дарк развернулся и решительно направился к столу, собираясь расквитаться с обидчиками за нанесенные оскорбления.

– Не глупи, – нахально заявил Пауль, как всегда, улыбаясь, – во дворе более сорока шаконьесов, они из тебя решето сделают.

Аргумент торговца не подействовал, Дарк быстро приближался к столу.

– Они там, а ты здесь! – процедил он сквозь зубы на ходу и высоко занес меч для удара по голове.

Ему не просто хотелось убить лицемерного, двуличного предателя, а изуродовать, навсегда стереть с лица его надменную, нахальную улыбку. Поддавшись порыву эмоций, Аламез потерял контроль над общей ситуацией в зале и не успел своевременно отреагировать на бросок эльфа. Боль пронзила правое предплечье, заставила опустить руку и выронить меч, под ключицей торчал вошедший в тело на три четверти узкий метательный нож. Повторный бросок, и подогнулась левая нога, еще один свист, и он упал на колени.

– Браво, господин Мортирьеро, – воодушевленно захлопал в ладоши Пауль, – я был наслышан о вашем мастерстве, но увиденное превосходит все ожидания…

– Не стоит никчемных похвал, – флегматично отверг лесть эльф, убирая ножи и откидываясь на спинку кресла, – предлагаю немного побеседовать с молодым человеком, пока уважаемый капитан Сорано не соизволит прийти в себя. Мне кажется, что потерять сознание было весьма неприлично с его стороны, он заставляет нас ждать, – таким же бесстрастным тоном добавил эльф, сосредоточенно делая маникюр одним из своего великолепного набора ножей.

«Они с самого начала были уверены в своей безнаказанности, – думал Дарк, терпя угасающие отзвуки боли, – ну что ж, пора показать нахалам, каково быть жертвой!» Но ненависть и обида прошли вместе со жжением ран. Эмоции отхлынули, уступив место холодному расчету. «Куда ты спешишь, дурачок, – навязчиво шептал внутренний голос, – зачем торопиться, дождись конца спектакля!»

И действительно, торопиться ему было совершенно незачем, прирезать врагов он мог в любую минуту, а вот получить информацию от трупа представлялось проблематичным… С другой стороны, и Дантон, и надменный предводитель эльфов считали его выбывшим из игры и, следовательно, не стали бы скрывать от него своих истинных планов, а наоборот, с удовольствием поделились бы ими, получив наслаждение от минут триумфа и садистского удовольствия.

– Дантон, мерзавец, может, объяснишь, что происходит?! – заорал Дарк, изображая с недюжинным актерским мастерством муки от приступа боли.

– Вот это да! – весело пролепетал Пауль и вскинул руки наподобие придворного мажордома. – Неужели почитаемая нами вампириха Самбина тебе ничего не объяснила, не рассказала, что я имперский шпион, вступивший в сговор с орками?

Волна холода пробежала по телу Дарка, и ужасная догадка обожгла мозг. О содержании их разговора с графиней знали только двое: Гаврий и Диверто. Сорано случайно проговориться не мог, тем более Дантону, а то, в каком плачевном положении он сейчас находился, не допускало предположений о его предательстве.

– Ты правильно догадался, друг, – нежно улыбнулся Пауль, – о твоем разговоре с графиней мне в тот же день сообщил сам Диверто. Почему, спросишь, да потому, что ты наивный, но ужасно везучий чудак, лезешь в чужие игры, не зная правил, выиграть не можешь, но карты путаешь сильно…

– О чем ты? – спросил Дарк, демонстрируя голосом, да и всем своим видом непонимание. На этот раз притворяться ему не пришлось.

– Господин Мортирьеро, позвольте объяснить ему напоследок, – запросил разрешения Пауль у своего хозяина.

– Как вам угодно, Пауль, спешить все равно некуда, – пожав плечами, произнес эльф, подбирая с пола и крутя в руках нордер Дарка.

Демонстрируя абсолютное безразличие к разговору людей, эльф встал вполоборота и принялся внимательно рассматривать извилистое лезвие меча.

– Видишь ли, Дарк, – важно начал свой рассказ Дантон, – еще при первой встрече я намекал, что между нами много общего, в частности, то, что нами обоими пожертвовали, выбросили, списали со счетов. После поражения имперской армии бравый капитан Аламез перестал кого-либо интересовать. Даже трудно сказать, чего ты боялся больше до появления в Кодвусе: попасть к филанийцам в плен или в имперскую тюрьму по подозрению в дезертирстве и шпионаже. То же самое произошло и со мной, когда старина Корвий направил меня, неопытного и во многом наивного агента в Кодвус, пополнить ряды имперской разведывательной сети. По приезде я тут же был арестован и допрошен самим Диверто, человеком-легендой в шпионских кругах. Оказывается, незадолго до моего прибытия ему удалось устроить тотальную чистку и переловить всех более-менее значимых резидентов. Ускользнуть от облав смогла лишь мелочовка, которую Рональд и предложил мне собрать вокруг себя. Перспектива иметь ручную сеть шпионов – мечта любого контрразведчика.

– И ты предал Империю?! – попытался придать Дарк как можно больше негодования и возмущения голосу.

– Конечно, нет, – поразил его неожиданным ответом Пауль, – тогда я был наивен, юн и сентиментален, имел идеалы, но, к счастью, не был готов за них умереть. Да, я принял предложение, объединил вокруг себя оставшихся в живых агентов и с первым же донесением признался во всем Корвию.

145