Одиннадцатый легион - Страница 131

131

Парни удивленно вытаращили на него раскосые глаза и замотали головами, пытаясь объяснить чужаку, что не говорят на его языке. Один из них нахмурил сросшиеся, густые брови, напряженно вспоминая когда-то слышанные им слова чужого языка, и медленно, по слогам произнес: «Неееэ по-ни-майт». Непривычная артикуляция более мягкой всеобщей речи заставила солдата широко раскрыть рот, обнажив белоснежные зубы и две пары клыков, остроте и крепости которых явно позавидовал бы маркиз Норик.

Испугавшись неожиданного зрелища, Дарк рассеянно кивнул головой и быстро поскакал прочь. Доехать до Гаврия он, правда, так и не успел, его окрикнул с повозки заметивший неудачную попытку общения с туземцами Альто.

– Не лезь к этим парням, – тихо произнес гном, оглядываясь по сторонам. – У тебя своя работа, у них своя… Не суйся в чужие дела, мне конфликты не нужны!

– У них… клыки, – поделился открытием Дарк.

– Знаю, что с того? – на удивление невозмутимо отреагировал Румбиро.

– Но у людей не может быть клыков, а у них есть! – уже в полный голос возразил Аламез, не в состоянии отойти от увиденного.

– Чудак, тебе же сразу сказали, это не люди, а ШАКОНЬЕСЫ!

Участь проигравшей стороны при столкновении рас незавидна: или ассимиляция, или полное уничтожение. Спрятавшиеся за «Стеной» от нашествия племен диких орков люди быстро забыли о судьбе сородичей, не успевших пересечь спасительный горный рубеж. «Орки – порождение сатаны, они пожирают людскую плоть и пьют кровь праведников, как вино, – неустанно твердила Единая Церковь, поднимая боевой дух бойцов.– Попасть в плен к чудовищам – обречь себя на лютую смерть!»

По словам же бывавшего не раз среди орков Румбиро, история взаимоотношений людей и орков на захваченных ими территориях развивалась совершенно не так. Попавшие в плен граждане бывшей Морении превратились не в ходячие запасы провизии, а в рабов, гнущих спины на плантациях, пасущих скот и занимающихся ремеслом, то есть батрачащих на новых хозяев.

Вначале людям было трудно: они быстро вымирали, загибаясь от непосильного труда и погибая в многочисленных, стихийно вспыхивающих восстаниях, но, в конечном счете, некоторым удалось выжить и приспособиться. С течением времени пламя ненависти между расами угасло, чему во многом способствовали эльфы, поселившиеся в бывших людских городах и, как ни странно, быстро нашедшие общий язык с орками. Эльфы пользовались уважением старейшин племен, к их советам прислушивались, с ними торговали и даже считались с их мнением.

Верховный Совет эльфов неожиданно встал на защиту ненавистных им ранее людей и заставил племена смягчить условия пребывания в рабстве, то есть поднять людей в глазах орков с уровня домашнего скота, управляемого батогом, до завидного положения слуг, то есть к кнуту иногда добавлять пряник.

К удивлению старейшин, настоятельные рекомендации эльфов принесли пользу: люди перестали бунтовать и принялись за работу – у них в глазах загорелся слабый огонек надежды выжить и постепенно улучшить свое положение. Проблема с людьми была решена, но тут же на смену ей пришли новые осложнения…

Отложив плетку в сторону и прекратив разговаривать с людьми только с позиции силы, орки заметили, что у них больше общего с их рабами, чем с заносчивыми, замкнутыми и постоянно выдерживающими дистанцию в общении эльфами. Народы сблизились, а многочисленные плоды их общения вскоре наводнили стоянки племен и городские площади.

Как ни пытался Уркан Надыр эк Мануш, бывший в ту пору предводителем Орды, бороться за чистоту крови, но темперамент воинственных орков был куда сильнее, чем дисциплинарные и племенные устои. Буквально за какой-то десяток лет шаконьесы, что в переводе с языка степей означает «полукровки», наводнили страну.

В зависимости от суровости обычаев отдельных племен, с притоком неполноценных детей боролись по-разному: убивали, изгоняли, делали рабами или даже пытались лечить, совершая над ними таинственные шаманские обряды изгнания скверны из тела воина. Не стоит и говорить, что какие бы суровые меры ни принимались, число шаконьесов продолжало неумолимо расти: изгнанные в дикие степи и пустынные горы выживали, рабы убегали или втирались в доверие к хозяевам. Обладая силой и выносливостью орков, а также ловкостью и упорством людей, новая раса боролась за право жить, за место под солнцем. В конце концов, она победила!

Прошло еще несколько десятков лет, и небольшая этническая проблема переросла в угрозу. Изгнанные или бежавшие на свободу полукровки стали образовывать банды и нападать не только на мелкие поселения, но и на достаточно крупные становья орков. Тем временем, ослабленные изнурительными попытками взять штурмом «Великую Стену», орки не могли оказать достойного сопротивления и переловить обнаглевших бандюг.

Новый предводитель Орды, сын ушедшего на покой Уркан Надыра, Дакар эк Мануш, скрепя сердце, был вынужден вместе со Старейшинами обратиться в Верховный Совет эльфов. Ответ поразил своей простотой: «Помощи не дадим, вы в состоянии уладить конфликт сами. Разделяйте и властвуйте, направьте враждебную силу в нужное вам русло!»

Старейшины были разгневаны и собирались объявить войну обнаглевшим эльфам, однако Дакар сдержал праведный гнев неугомонных старцев, он понял смысл таинственных слов…

Уже через год рабство «по крови», к великой радости многочисленных шаконьесов и жалких остатков людей, было отменено, а из полукровок начали по всей стране формироваться боевые отряды. Вновь организованное воинство использовалось властями не только для подавления крупных банд и мелких разбойничьих шаек, но весьма часто бросалось и на штурм «Стены».

131