Одиннадцатый легион - Страница 129

129

– Белые с двумя красными полосами.

– Понятно, бандюги… – недовольно поморщился Альто, а потом вдруг заорал так громко, что находившийся рядом с ним Гаврий чуть ли не свалился с седла: – К бою!!!

Царившая до этого момента тишина сменилась разноголосым гомоном гномов, послышались команды, свист кнутов и недовольное ржание лошадей. Уже через минуту телеги стояли кругом, ощетинившись частоколом длинных копий, а солдаты устанавливали по бортам осадные щиты. В центре возникшего лагеря разместились телеги с наиболее ценными грузами и катапультами. Стрелки заняли позиции за щитами, а пехотинцы достали из-за широких поясов топоры, и лагерь вновь погрузился в тишину, ожидая появления мчавшегося на них противника.

Тем временем облако росло, и на фоне бесформенных клубов пыли начали проступать призрачные очертания всадников. Отряд был на расстоянии полумили, когда рука Румбиро упала вниз, и грохот шести выстрелов слился в единый залп, чуть не разорвавший барабанные перепонки. В глазах потемнело от роя мелких снарядов, несущихся вдаль, заслоняя солнце и раздирая небо с пронзительным свистом.

К сожалению, катапульты выстрелили слишком рано, всадники заметили уловку гномов и успели вовремя затормозить. Конница столпилась, пытаясь перегруппироваться, а затем снова ринулась в бой, обходя стороной участок поля, усеянный «чесноком». Повторный залп остановил нападавших, но на этот раз они не пытались совершить обходной маневр, а просто застыли на месте.

Привстав в седле и заслонившись рукою от яркого солнца, Дарк пытался разглядеть фигуры наездников, но отказался от бессмысленного занятия: противник был слишком далеко, и отдельные очертания конников сливались в одну огромную черную массу, внутри которой шло непрерывное движение. Аламез мог с уверенностью сказать только одно: перепугавшись, дозорный ошибся при определении численности отряда, всадников было не менее пятисот. Поделившись своими наблюдениями с Румбиро, Дарк в очередной раз нарвался на грубость. Гном пробурчал что-то невнятное в ответ, а потом приказал не лезть под руку…

Вскоре от отряда отделилось несколько точек, медленно и как будто с опаской направляющихся в сторону конвоя. Альто не стал размениваться по мелочам и тратить залп на единичные цели, он приказал подпустить группу поближе и расстрелять из арбалетов. Стрелки послушно взвели пусковые механизмы и прищурили левый глаз, фиксируя взгляд на мишенях, но в самый последний момент по полю разнесся поспешный приказ: «Отставить!!!» Скомандовал не Альто, а Дантон, быстро мчавшийся на вороном жеребце вдоль рядов телег.

– Дантон, полководец доморощенный, какого черта лезешь?! – громко заорал взбешенный Румбиро. – Во время боя я командир, закрой пасть, пока по морде не получил! – добавил Альто, угрожающе потрясая в качестве аргументации увесистой дубинкой.

– Не горячись, Альто, – прохрипел Дантон осипшим от крика голосом, – у них белый флаг.

– А мне-то что, пусть хоть подштанники на шест повесят! Флаг встречающих должен быть зеленым с красным квадратом, тряпки остальных цветов меня не интересуют, – кратко объяснил свой подход к дипломатии Альто.

– Там Сурьем Аш Кдер!

Ничего не говорящее Дарку имя заставило Румбиро сменить решение и дать стрелкам отбой. Пока Дантон и Альто дебатировали по весьма банальному вопросу: «Бить или не бить, стрелять или обождать?», группа из десяти парламентеров поравнялась с внешним кругом телег. К удивлению Дарка, орк был всего лишь один, а остальные члены отряда оказались людьми.

Впервые в жизни Дарк своими глазами увидел орка. Вид огромного существа с черными паклями длинных волос и клыкастой мордой лишил его дара речи. Облаченная в толстую кожаную броню двухметровая груда мышц с трудом умещалась на спине бедной лошади.

Если бы живописец решил создать уникальное по своей несуразности полотно «орк-кавалерист», то ему достаточно было бы взять натурщиком пятилетнего оболтуса и усадить его верхом на дворнягу средней величины.

Гномы поспешно освободили проход, и орк, гордо оглядывая низкорослое воинство, подъехал к позиции командира, то есть к телеге, на которой восседал Румбиро.

– Ал-То, старый дрян, – прогремел мощный грудной бас орка, – моя твоя не понимат, твоя моя стрелят!

– Сурьем, дружище, – ответил за Румбиро Дантон, видя, что гном уже открыл рот и собирается выплеснуть в лицо делового партнера ответную тираду непристойного содержания, – с каких это пор ты стал плохо разбирать цвета и путать зеленый с белым? В письме твоему наджибу я же ясно указал «зеленое полотнище с красным квадратом в центре», а что у тебя за флаг?

– Аааааааа, – протянул на одной ноте орк, – Ур моя ничего не сказать, а твоя зачем стрелят?

– Как зачем, у вас тут разбойниками степь полна, а у меня груза, сам знаешь, на сколько!

– У нас совсем тихо, элфа шаконьес разбойник поймат, тепер дорога чиста-чиста.

– Ладно, все целы, все здоровы, чего волноваться? – примирительно подытожил Пауль и хлопнул Сурьема по массивному плечу. – Лучше скажи, почему наджиб сам не встречает или нас уважать перестал?

– Ур тебя очен луйбит. – Орк стукнул в подтверждение своих слов кулаком по груди, отчего испуганно шарахнулась стоящая рядом лошадь. – Но проклята элфа его в Шерм-Дарнъ задержат, важна разговора говорит, в пут он меня посылайт!

На этом дорожное недоразумение было исчерпано, телеги вновь выровнялись в походный строй, и конвой в сопровождении шаконьесов, людей на службе орков, тронулся в путь. Еще никогда в истории торгового дела караваны так хорошо не охранялись: на каждую телегу с грузом приходилось более двенадцати солдат.

129